Аркадиуш Легец. Источник: PISM Аркадиуш Легец: Это беспрецедентные в истории Казахстана протесты. Сейчас казахстанский режим успешно их подавляет и на этот момент Интервью записывалось в 7 января 2022 года в 16 часов. только в Алматы , в самом большом городе страны, продолжаются уличные бои. Акции идут на спад, но их последствия будут ощущаться еще очень долго — я говорю и об общественных настроениях, и о позиции Казахстана в регионе, и о его отношениях с Россией, и в целом об имидже страны в мире. До этого момента Казахстан сохранял образ авторитарного режима с человеческим лицом. Теперь же это страна, в которой против протестующих применяется боевое оружие и военная техника.
ЕП: Почему мы не видим решительной реакции Запада?
АЛ: Я ничуть этому не удивлен. Запад уже давно перестал воспринимать Центральную Азию как регион , который находится в сфере интересов его заграничной политики. Европейский союз смотрит на этот регион без каких-либо идей, без конкретных концепций, как усилить там свою позицию. К сожалению, ЕС был пассивным и во время других событий в регионе — революции в Кыргызстане, протестов в Афганистане или Таджикистане.
Брюссель оставил Центральную Азию — возможно , лидеры европейских государств пришли к выводу, что есть более приоритетные для них регионы, где существует больше возможностей чего-то достичь. Такая позиция не дает возможности ни влиять на ситуацию, ни быть там серьезно воспринятым. Нужно также учитывать, что там активно присутствуют другие игроки, такие как Россия, Китай или Турция. В отличие от ЕС, у них есть как милитарные, так и экономические инструменты, чтобы влиять на государства региона.
ЕП: А как должна реагировать польская дипломатия?
АЛ: С польской перспективы важно сохранить нейтральную позицию , и именно такую позицию мы видим в заявлении министра иностранных дел Збигнева Рау.
Как председатель ОБСЕ я внимательно слежу за последними событиями в Казахстане. Насилие никогда не является правильным ответом на текущие проблемы. Я призываю к деэскалации ситуации и началу диалога при полном соблюдении обязательств ОБСЕ.
Да , слова министра не были громкими, но это тот подход, который не перекрывает нам путь к переговорам и дальнейшим контактам с Казахстаном, Россией и другими государствами, которые смотрят на ситуацию с иной перспективы. Это важно, учитывая, что Польша с января этого года председательствует в ОБСЕ. В такой момент каждая страна получает шанс более широкого влияния и завершения тех или иных процессов на позитивной ноте. Но кроме шансов есть еще и вызовы. Решения в ОБСЕ принимаются на основании консенсуса, то есть только при согласии всех участников. Это наихудший возможный принцип для любого государства, которое председательствует в подобного рода организациях. Учитывая, что среди членов ОБСЕ есть и сам Казахстан, и другие страны, которые вовлечены в происходящее, чего-либо достичь будет очень сложно.
ЕП: Складывается впечатление , что в рамках ОБСЕ как-либо повлиять на кризис невозможно.
АЛ: До тех пор , пока Польша и Казахстан являются членами ОБСЕ, нужно пытаться это делать, чтобы в Казахстане соблюдали права человека и ситуация не влияла негативно на другие страны региона и на саму Польшу. При этом нужно понимать, что поле маневра и инструменты в ОБСЕ очень ограниченные.
ЕП: Сегодня есть хоть какие-то инструменты , которые позволяют влиять на страны, нарушающие принципы организации?
АЛ: ОБСЕ сегодня не так сильна , как в 90-е. Учитывая принцип консенсуса, о котором я говорил, эта структура не в состоянии решать такие критические вопросы. Да, у них есть некоторые ноу-хау и инструменты, которые могут поспособствовать стабилизации, но для этого нужна политическая воля, выходящая далеко за границы деятельности ОБСЕ.
ЕП: Как можно охарактеризовать отношения Польши с Казахстаном до событий последних дней?
АЛ: Это были относительно хорошие отношения. Были контакты как на президентском уровне , так и на министерском. Польша всегда воспринимала Казахстан как самую важную страну Центральной Азии. Ни с одним другим государством региона у нас не было настолько интенсивных отношений. На международной арене мы эффективно сотрудничали в Совете по правам человека ООН. Казахстан показал себя как очень конструктивного партнера.
Со времен депортации поляков в Сибирь и Центральную Азию на территории страны также живет польское меньшинство , которое чувствовало себя в Казахстане хорошо и безопасно, несмотря на тяжелые условия жизни в этой части мира. Это тоже служило поводом для укрепления наших отношений.
ЕП: А экономически?
АЛ: Политические контакты не отражаются на экономических взаимоотношениях , но это прежде всего связано с барьерами внутреннего казахстанского рынка. Наш обмен товаров нельзя назвать интенсивным, мы экспортируем туда в основном продукцию легкой промышленности. Так что на нашу экономику события последних дней повлияют незначительно. Польша — часть глобального рынка, поэтому рост цен на уран из-за событий в Казахстане и возможный в дальнейшем рост цен на энергетическое сырье мы ощутим, но в легкой форме.
ЕП: Как вы оцениваете решение стран-членов ОДКБ вмешаться во внутреннюю ситуацию Казахстана? Какие могут быть последствия этого решения?
АЛ: С формальной точки зрения это не вмешательство. Было официальное обращение президента Казахстана к ОДКБ , которая в свою очередь после консультаций приняла решения оказать помощь казахстанской власти. Де-юре речь не идет об интервенции, но с более реалистичной перспективы это можно так назвать. Казахстанские власти нуждались в дополнительной легитимности извне в ситуации не только внутреннего кризиса, но и сложных отношений внутри элиты — между Токаевым и Назарбаевым. Поддержав Токаева, Россия начала усиливать свои позиции в регионе, и Казахстан в результате может стать еще в большей степени подчинен Кремлю.
