Необычный сад

Скульптура во дворе Кшиштофа Занусси. Фото: Юрий Друг / Новая Польша

Я живу в Лясках около десяти лет. Возле моего дома , в саду, среди деревьев стоят незаконченные скульптуры, которые после Второй мировой войны должны были установить в нишах собора св. Мартина, также в варшавском Старом городе, но власти Польской Народной Республики не позволили этого сделать. Этот храм — ректорский костел сестер-францисканок служительниц Креста, которые, среди прочего, содержат учебно-воспитательное заведение для незрячих в деревне Ляски. Оно расположено неподалеку отсюда, мы еще поговорим об этом необычном месте.

Лес и его обитатели

Собака Кшиштофа Занусси. Фото: Юрий Друг / Новая Польша

В 20 метрах от моего дома пролегает формальная граница национального парка. У меня десять собак , но я не могу их туда выводить. Это запрещено, потому что собаки пугают косуль. Так что на прогулки я хожу в одиночестве, скорее по необходимости: нужно же двигаться во время пандемии. Сам лес — это феноменальное явление. Это редкость, чтобы сохранилась такая огромная поросшая лесом территория вблизи большого города! Пуща стоит на песках, и земля здесь настолько неплодородная, что у людей не возникало искушения выкорчевать лес.

Здесь можно встретить не только косуль , но и лосей. Чаще всего они появляются осенью. Это огромные животные, а особенно опасны лосихи, когда они идут вместе с детенышами. Зимой животные выходят, чтобы слизывать с дороги соль, которую рассыпают снегоуборочные машины. Еще у нас есть рыси, дикие кошки и косули, а также зайцы.

Кампиносская пуща. Фото: Юрий Друг / Новая Польша

Мой дебют

Именно здесь я снимал свой первый фильм. Примерно в 20 километрах от этого дома , в деревне Граница, создавалась моя дебютная картина «Структура кристалла». Я провел там значительную часть зимы 1968/1969 года. Сейчас там есть этнографический музей под открытым небом, скансен , где можно увидеть деревенские дома этой части Мазовии. Почти 30 лет спустя я снимал там фильм «Брат нашего Бога» по пьесе Кароля Войтылы. Кароль Войтыла — мирское имя Папы Иоанна Павла II.

Что видят незрячие?

Ружа (Роза) Чацкая. Источник: Википедия

В возрасте 20 лет графиня Ружа (Роза) Чацкая упала с лошади. У нее появились перед глазами черные пятнышки , и окулист сказал, что через два года она ослепнет. У нее было отслоение сетчатки, а в то время никто не знал, как это лечить. Девушка была на грани глубочайшей депрессии из-за того, что едва начавшаяся жизнь уже закрывается для нее. Но она сумела преодолеть отчаяние мыслью о том, что у нее есть возможности, в том числе, финансовые, изменить положение незрячих.

Польши тогда не существовало на карте — она была разделена между Пруссией , Австрией и Россией. В наиболее отсталом российском разделе вообще не было никаких служб, которые занимались бы помощью слепым. Их ничему не учили, разве что изготавливать щетки. Ружа Чацкая, постепенно теряя зрение, объехала всю Европу, чтобы увидеть, как эту проблему решают в развитых странах, и вернулась с убеждением, которого в Лясках придерживаются по сей день: незрячие видят то, чего не видим мы, и во многих областях могут достичь большего. Поэтому их можно обучать, например, математике, языкам, игре на фортепиано.

Благодаря знакомствам в Ватикане , Ружа Чацкая в 1911 году основала в Лясках монастырь Конгрегации сестер-францисканок служительниц Креста. После Первой мировой войны туда приехало множество девушек из хороших семей, желавших посвятить себя такой работе. Среди кандидаток в монахини были и образованные еврейки; в Лясках они впоследствии пережили немецкую оккупацию, и никто их не выдал, поскольку осведомителям проникнуть в этот центр было очень трудно. После Второй мировой войны на это жаловалась и госбезопасность ПНР.

Часовня в Лясках , 1940. Источник: Национальный цифровой архив Польши

После войны кузен одной из францисканок , который был членом Политбюро, приехал в Ляски, чтобы ликвидировать центр. Он вызвал сестру, они пошли в лес и там кричали друг на друга — на идише, чтобы их никто не понял. Она кричала громче и в конце концов убедила его, что слепые все равно социализм не построят, и центр оставили в покое, хотя все другие подобные заведения в сталинские времена были закрыты. В ПНР центр в Лясках существовал, главным образом, на пожертвования из США, и так оно остается до сих пор. Государство выделяет деньги лишь на общее образование подопечных, но специализированное, например, обучение языкам или музыке, финансируется из пожертвований.

Примирение и экуменизм

Во время Второй мировой войны Ляски частично были эвакуированы. Здесь в качестве окружного капеллана Армии Крайовой находился будущий примас Польши (1948–1981) Стефан Вышиньский. Рассказывают , что в этот период он дважды чуть не погиб от рук гестапо. Если это правда, то его идея примирения с Германией Речь идет об обращении польских епископов, направленном в 1965 году немецким епископам, которое содержало фразу «мы прощаем и просим прощения». звучит особенно убедительно.

Кстати , в семинарии Стефан Вышиньский был учеником священника Владислава Корниловича, одного из создателей Лясок и настоятеля здешнего костела. Еще перед Второй мировой войной он начал активное сотрудничество со светскими католическими организациями. Корнилович был настолько просвещенным пастырем, что согласился соборовать умирающего маршала Юзефа Пилсудского , несмотря на то, что формально тот был лютеранином (он отошел от католицизма ради брака со своей первой женой).

В Ляски приезжали сторонники церковных реформ , в том числе из Франции и Голландии. Они привнесли сюда дух, который проявился потом на Втором Ватиканском соборе. Это было движение обновления на основе сциентизма XIX века, распространенного в развитых странах. Здесь предпринималась попытка возвращения к метафизике и размышления о вечных вопросах, проходили христианско-иудейские встречи.

Часовня в Лясках. Фото: Юрий Друг / Новая Польша

Присутствовало и влияние восточной церкви , поскольку многие сестры в здешнем монастыре были родом из российского раздела, например, откуда-то с Подолья.

В поисках умиротворения

Внутри часовни. Фото: Юрий Друг / Новая Польша

Я приезжал сюда в детстве и позже , в годы моих кризисов, например, когда бросил свой первый университет. Тогда я сразу уезжал в Ляски. Если бы у меня было больше времени или возможностей, я поехал бы в Тынец или Беляны под Краковом — ведь это были возвышенные, визуально прекрасные места, а Ляски попросту бедны. Но в то же время они трогательны. Сестры выстроили здесь очень простую, но прелестную часовню, стараясь, чтобы она обошлась как можно дешевле. Например, опоры сделали из неокоренных стволов. Она смотрится красиво.

Здесь есть Дом паломника , куда можно просто приехать, оказавшись в духовном смятении, например, людям, которые чувствуют себя потерянными после смерти кого-то из близких. Сюда приезжают без предупреждения, сделав какое-то пожертвование. Я даже удивляюсь: тут можно жить и питаться за копейки, но никто не злоупотребляет этим.

Место упокоения

Кладбище в Лясках. Фото: Юрий Друг / Новая Польша

На территории центра для незрячих находится скромное кладбище , где похоронены сестры из местной обители, друзья этого заведения, а также некоторые важные для польской культуры и политики люди. Среди них, к примеру, писатель и эссеист Зигмунт Кубяк, поэты Ян Лехонь и Антоний Слонимский, премьер Тадеуш Мазовецкий. Это своего рода негосударственная почетная аллея.

Здешнее кладбище выглядит как деревенский некрополь: без плитки терраццо и кладбищенских аналогов крупнопанельного строительства , без этого отвратительного засилья бетона. Люди выбирают его, потому что оно отвергает ту посмертную славу, которой мы часто ищем, желая, чтобы у нас были красивые склепы и чтобы нас помнили столетиями. Здесь же — демонстрация скромности и обращение к духовной доброте. Это тот католицизм, который не шатается, даже когда иерархия не выполняет свои задачи, а епископы сеют соблазн. Если человек ищет веру, то здесь он не ошибется.

Перевод Владимира Окуня