В ожидании апокалипсиса
Не должен тот , кого на элекции Выборы монарха. не будет , прикрываться болезнью, скотом, нуждой, потому что на это всегда мог бы ему неприятель сказать, что в то время, когда все обо всём решение принимали, он с печи выглядывал. Тяжкое это обвинение, ведь сейчас мы все обо всём решение принимаем. Если мы сейчас всё потеряем, будет нам вечный стыд, вечная неволя и вечный позор нашему народу. Если мы раз потеряем право совместно избирать короля, нового нашего государя, то потом уже вовек этого права не вернем.
Так летом 1572 года анонимный автор страстно призывал каждого шляхтича Речи Посполитой воспользоваться своим правом избирать короля. Поводом для такого призыва стала смерть Сигизмунда II Августа , последнего короля из династии Ягеллонов. Еще накануне его кончины по стране поползли слухи о дурных предзнаменованиях. Их подкрепляли и разнообразные недобрые знаки — нашествие саранчи, появление комет и другие аномальные явления.
Король Сигизмунд II Август. Портрет Лукаса Кранаха-младшего , около 1555 года. Источник: ВикимедиаОчевидец тех событий Анджей Любенецкий писал , что все жили в предчувствии бескоролевья, как грешники ждут судного дня. Только и разговоров было, что о страшных перспективах государства. Боялись не только возможного распада Речи Посполитой, внутренних конфликтов и беззакония, но и самого процесса избрания нового правителя.
И это несмотря на то , что правителей в Польском королевстве избирали с давних пор. Обычно, однако, это делали приближенные к королю магнаты и высокопоставленные чиновники. Шляхтичи , которые традиционно присутствовали при этом процессе, скорее ассистировали им для вида, чем играли какую-то существенную роль.
Ситуация изменилась при Сигизмунде І (Старом) , который в 1530 и 1538 годах наделил шляхту правом избирать себе правителя. Это была элекция viritim, то есть каждым голосом.
Ее введение стало своеобразной платой за согласие на коронацию малолетнего Сигизмунда II Августа великим князем литовским и королем польским еще при жизни отца. Таким образом после смерти сюзерена , не оставившего потомков, шляхта получила возможность воспользоваться своим правом, которое считала величайшей из шляхетских вольностей. Ведь в основе понятия «вольность» лежало представление о том, что свободный человек живет согласно своей воле и сам управляет своей жизнью, а значит — сам выбирает правителя и устанавливает законы.
В источниках тех времен говорилось: «Правитель получает готовые королевские права , и не он, а мы сами права и закон принимаем, а он присягой своей гарантирует, что о нас без нас ничего устанавливать не должен».
Элекция только после конвокации
Несмотря на все опасения , после смерти Сигизмунда Августа апокалипсис не наступил, хотя суды, которые действовали от имени короля, приостановили работу. Шляхта в отдельных воеводствах быстро взяла власть и охрану порядка в свои руки. Среди первых, кто это сделал, создав конфедерации, Временные политические объединения шляхты в Речи Посполитой. была шляхта на украинских территориях , что демонстрирует ее незаурядную способность к самоорганизации.
Назначить место и дату элекции должны были сенаторы , которые никак не могли собраться вместе. Но кроме этих сугубо технических вопросов был один намного более сложный: до смерти короля так и не удалось установить механизм избрания правителя всем шляхетским сообществом. Поэтому когда к концу октября сенаторы все-таки смогли прийти к согласию и собраться, было решено организовать сперва конвокационный съезд Первый из серии съездов во время периода бескоролевья в речи Посполитой, посвященный выборам монарха. и только потом — элекционный. Именно на конвокации планировалось рассмотреть вопросы , связанные с выборами, а также обсудить проблему реформы судопроизводства.
Шляхта считала , что улучшение законодательства должно предшествовать элекции. Короля ведь нужно избирать, уже имея закон, который сможет ограничить потенциальную тиранию правителя — самый большой страх граждан Речи Посполитой. «Нового государя следует избирать , имея хорошо продуманный закон, чтобы тот согласно ему правил» , иначе, будь он хоть ангелом во плоти, при плохих законах испортится, — такие высказывания звучали в этот период.
Генрих Валуа. Портрет Франсуа Кенеля , 1580–1586 годы. Источник: ВикимедиаНе обошлось , однако, и без тех, кто активно выступал против конвокации. Скажем, белзская шляхта заявляла, что у послов на конвокационном сейме будут слишком большие полномочия и они смогут единолично принимать решения, которые касаются всех, нарушая тем самым права и «фундаментальные вольности каждого».
Так белжане предупреждали об угрозе для одного из важнейших принципов шляхетских свобод — «ничего о нас без нас». А шляхтичи Руского воеводства , хотя и не протестовали против конвокации, требовали решить организационные вопросы, касающиеся элекции, немедленно, а в случае задержки обещали, что возьмутся за дело сами. Они также подчеркивали, что избрание короля — не только право, но и обязанность каждого шляхтича.
Конвокационный сейм в январе 1573 года принял несколько важных решений. Была провозглашена генеральная конфедерация , которая легитимизировала и символически объединяла ряд самостоятельных шляхетских корпораций по всей стране. Как говорилось в одном из политических текстов: в отсутствие короля вся шляхта — короли.
Элекцию было решено провести 6 апреля того же года под Варшавой. Одновременно на конвокации был принят документ , который по своему значению для будущего превосходил все остальные. Так называемая варшавская конфедерация объявила религиозный мир и гарантировала свободу вероисповедания жителям Речи Посполитой. Впоследствии на этот документ будут ссылаться все защитники православной церкви после Брестской унии 1596 года и все, чьи права были ущемлены католической контрреформацией, что со временем становилось все большей проблемой.
К солидарным действиям представителей разных конфессий сподвигла реальная вероятность того , что королем будет избран участник Варфоломеевской резни в Париже Генрих Валуа. Известия об этом трагическом событии быстро дошли до Речи Посполитой и сильно испугали протестантов.
В итоге на конвокации было решено , что выборы пройдут в два или три этапа, а окончательный результат будет признан только тогда, когда удастся достигнуть единогласия. Такой подход основывался на принципах шляхетской демократии, которая предусматривала формальное равенство всей шляхты вне зависимости от достатка и социального положения. Единогласие можно было обеспечить только путем согласования позиций, что называлось притиранием: нужно было убедить меньшинство поддержать идею большинства, предложить ему приемлемый компромисс.
В начале апреля 1573 года под Варшавой возле поселения Камён Нынешний квартал Камёнек в варшавском районе Прага-Полудне. было организовано элекционное поле , на которое прибыло не менее 50 тысяч избирателей.
А поскольку шляхту , особенно богатую, обычно сопровождала многочисленная свита, то количество жителей Варшавы и ее окрестностей временно выросло приблизительно на 400 тысяч человек. Все наблюдатели отмечали хорошую организацию мероприятия и удивительный порядок, который царил среди избирателей.
Рядовую шляхту разместили в окрестных деревнях , знатных особ — в городе. На элекционном поле было организовано и питание. Торговля алкоголем категорически запрещалась. Посреди поля стоял центральный шатер, в котором могло поместиться до шести тысяч человек. В центре и по кругу заседали сенаторы, дальше стояли скамьи для послов от воеводств. Все это должно было символизировать сейм. Здесь проходили главные совещания, велись дискуссии и выступали представители кандидатов на престол.
Вокруг главного шатра стояли шатры поменьше , для отдельных воеводств — здесь организацией занимались воеводы. Несмотря на большое напряжение на элекционном поле и горячие дискуссии, до серьезных эксцессов дело не доходило.
Одним из главных претендентов на престол был эрцгерцог Эрнест Габсбург , сын императора Священной Римской империи. Эту кандидатуру поддерживали прежде всего магнаты, которые составляли большинство в сенате. Они надеялись, что Эрнест не допустит серьезного расширения шляхетских вольностей. Зато категорически против этой кандидатуры была шляхта, которая боялась доминирования католиков, тирании Габсбургов и утраты Речью Посполитой своего суверенитета рядом с влиятельным соседом.
Анна Ягеллонка. Портрет Лукаса Кранаха-младшего , около 1555 года. Источник: ВикимедиаКонкурентом Эрнеста стал французский королевич Генрих Валуа. От его имени выступал епископ Жан де Монлюк , блистательный дипломат и человек широких взглядов. Французы сулили избирателям золотые горы, даже согласились на брак 50-летней королевы Анны Ягеллонки, сестры умершего Сигизмунда II Августа, с 22-летним Генрихом. Этим они окончательно убедили ту часть избирателей, которая испытывала особенную симпатию к Анне. Поговаривали, правда, еще и про два гроша суточных, которые были обещаны каждому из сторонников на элекционном поле — деньги тоже обладали магической силой убеждения. Чудеса эквилибристики продемонстрировал Монлюк, оправдывая участие Генриха в Варфоломеевской резне. Он утверждал что на самом деле принц в сопровождении вооруженного отряда бросился в город, чтобы предотвратить чрезмерную жестокость, но его люди присоединились к уничтожению протестантов, хотя он пытался этому воспрепятствовать.
Хитрый французский епископ считал самым опасным соперником Ивана IV , за которого была готова проголосовать значительная часть шляхты. Но эта кандидатура сразу сошла с дистанции, потому что посольства московского царя не было на элекционном поле. Иван IV считал, что это к нему должны были прислать людей с просьбой занять трон. Кроме того, он выдвинул неприемлемые для шляхты требования объединить Польское королевство, Великое княжество Литовское и Московию, которые стали бы наследственной собственностью царской семьи. И хотя Иван Васильевич обещал не нарушать прав и вольностей и даже их расширить, это уже не имело значения.
После первого тура голосования осталось три кандидатуры: Эрнест , Генрих и шведский король Юхан III, протестант, женатый на сестре Сигизмунда II Августа Катерине. Однако Габсбурга шляхта настолько боялась, что даже кровавое прошлое Генриха оказалось меньшим злом. Кроме того, Франция была далеко. Поэтому в третий тур вышли швед и француз. Для более наглядной демонстрации добродетелей претендентов каждому из них назначили трех «адвокатов», которые должны были убедить избирателя.
Генриковы артикулы
Генрих уверенно лидировал в предвыборной гонке , поэтому протестанты вынудили присутствующих под угрозой срыва элекции подписать так называемые Генриковы артикулы. Это была своего рода конституция, которая содержала основные принципы государственного устройства и ряд ограничений полномочий короля. Артикулы стали частью присяги всех будущих правителей Речи Посполитой. Летописец этих событий Святослав Ожельский, упоминая их, отмечал, что неприятное для всех состояние бескоролевья предоставило шляхте, тем не менее, уникальный шанс зафиксировать важные для всех свободы.
Не на короле держится каждая Речь Посполитая , а на порядке, не на короля опирается, а на право.
Среди пунктов Артикулов был параграф о религиозном мире , принципиальный для всех некатоликов, о создании трибунала как высшей апелляционной инстанции (то есть у короля отбирали важный инструмент власти — право карать и миловать) и о праве народа на сопротивление королю, который нарушит закон.
В Артикулах регулировалась и личная жизнь правителя: он не мог самостоятельно выбрать себе жену , отказываться от супружеских обязанностей или искать причину для развода кроме тех, которые были предусмотрены в духовных законах. Была также разработана форма договора о личных обязательствах монарха — pacta conventa, — который будет заключаться отдельно с каждым из правителей Речи Посполитой. Договор вместе с Генриковыми артикулами должен был подтверждаться коронационной присягой.
Монлюк купил царствование для Генриха многочисленными обещаниями: выплатить все долги предшественника , ежегодно вносить в государственную казну 450 тысяч флоринов из собственного дохода, за свой счет построить флот на Балтийском море и привезти часть французских кораблей к берегам Речи Посполитой, обеспечить пехотинцев для войны с Московией и укрепить замки. Одновременно шляхта не забыла и о своем интеллектуальном будущем. От Генриха потребовали пригласить французских профессоров преподавать в Краковской академии, а также каждый год обучать во Франции за свой счет сотню студентов из Речи Посполитой. Кстати говоря, об этих ста студентах речь шла и в предвыборных обещаниях Эрнеста Габсбурга. Так что шляхта видела для себя нужду не только в деньгах и флоте.
Избранник шляхты мог стать королем , лишь подтвердив эти документы присягой. Генрих попытался схитрить и воспользоваться конфликтами в рядах посольства, которое прибыло из-под Варшавы в Париж с сообщением об избрании, чтобы не присягать и не подтверждать таким образом прописанные обязательства. Он утверждал, что практически каждый пункт предложенных ему Артикулов оскорбляет королевское достоинство, особенно параграф об отказе народа подчиняться государю, который нарушает закон. В ответ на это коронный гетман Ян Зборовский не промолчал и произнес слова, которые вошли в историю как метафора королевского правления в Речи Посполитой.
Не присягнешь — не будешь править.
Так что Генрих и его королевская семья были вынуждены согласиться. Однако во время коронации в Кракове 21 февраля он присягнул по несколько измененной старой формуле , не подтвердив принципиальных для шляхты документов. Оскорбленные послы практически в полном составе покинули сейм, не приняв окончательного решения. Поговаривали, что шляхта в разных воеводствах специально затягивала с восстановлением судов, которые должны были действовать от имени короля. Этим она символически продлевала бескоролевье даже после коронации. Конфликт закончился неожиданной развязкой: получив известие о смерти брата и освобождении французского престола, Генрих ночью 19 июня тайком покинул Краков и больше никогда туда не возвращался, хотя до конца жизни так и не отрекся от своего титула.
* * *
В ситуации второго бескоролевья шляхта примет трудное решение о детронизации избранного всеми помазанника божьего (12 мая 1575 года) , что было неслыханным шагом для тогдашней Европы. Новым королем будет избран трансильванский князь Стефан Баторий. И это после того, как часть сенаторов объявила правителем императора Священной Римской империи Максимилиана ІІ в декабре 1575 года. Шляхта легитимизирует свой выбор, обеспечив Баторию широкую поддержку по всему королевству. Она проведет коронацию 1 мая 1576 года, объявив всеобщую мобилизацию, чтобы защитить свои достижения. И в течение всего этого неспокойного времени шляхта будет обеспечивать деятельность самоуправляемых судов на местах и следить за порядком. Этот опыт непременно пригодится ей в будущем. По крайней мере, сформирует несколько важных элементов политической культуры и станет предметом необыкновенной гордости.
У нас короли рождаются не в пеленках , а в свободных сердцах и наших голосах. Мы себе государями выбираем тех, кого хотим, а не тех кого должны.
Редакция выражает благодарность порталу Локальна історія за возможность публикации.
Перевод с украинского Валентины Чубаровой
