Close

«После Второй мировой войны в наших архивах достаточно много оказалось документов из Восточной Европы и из Германии», — сказал 20 декабря прошлого года Владимир Путин. Эти слова, естественно, остались в тени клеветнических обвинений российского президента в адрес довоенной Польши и польской дипломатии.

Я не буду комментировать исторические интерпретации, озвученные президентом России — достаточно того, что о них уже высказались премьер, Сейм и другие. Их единодушно осудили США, Германия, Великобритания, Украина, Израиль и многие другие страны. Однако, как министр культуры и национального наследия Республики Польша, я обязан отреагировать на высказывания российского президента по поводу документов, которые «оказались» в России.

Трофейные бригады

Не секрет, что нападение Германии и Советского Союза на Польшу в 1939 году положило начало продолжавшемуся шесть лет периоду непрерывного разграбления нашей страны. Оккупационные администрации — немецкая и советская, — а также подчиненные им силы проводили регулярно и системное разграбление польских музеев, библиотек, архивов, костелов и частных домов, забирая оттуда произведения искусства, документы, рукописи, книги и многие другие ценные артефакты.

Только Национальная библиотека в Варшаве утратила во время войны 80% своих собраний, в том числе 50 тысяч рукописей, 2245 инкунабул (печатных книг XV века — прим.ред.), более 788 тысяч книг — украденных, а также намеренно сожженных. Образ горящей Библиотеки ординации Красинских на улице Окульник, 9 в Варшаве, сожженной немцами в октябре 1944 года, остается символом военной судьбы польских библиотек.

Часть украденных у Польши сокровищ польской национальной культуры немцы вывозили в Рейх либо собирали на специальных складах на оккупированных территориях. Когда в 1944 году на разоренные польские земли вступила советская армия, на сей раз как член антигитлеровской коалиции, поляки могли надеяться, что с этим разграблением их национального наследия, не имевшим прецедента в истории, покончено.

К сожалению, в очень многих задокументированных случаях то, что не удалось украсть или сжечь немцам, пало жертвой конфискации или разграбления, совершенных Красной армией и другими структурами советского государства. В частности, объектом грабежа становились предметы, ранее украденные немцами, либо имущество с бывших германских территорий, права на которое приобрела Польша. Организованное разграбление осуществляли специальные «трофейные бригады»: они действовали сразу после войны на землях Германии и Польши, путая территории двух государств и не отличая польского имущества, нередко украденного немцами, от немецкого. Так что, когда президент Путин говорит теперь, что польские документы в результате Второй мировой войны «оказались в России», то он использует классический эвфемизм. Польские архивы и культурные ценности были в Россию незаконно вывезены!

Хочу со всей решительностью подчеркнуть: «изъятие» такого имущества «трофейными бригадами» и вывоз его на этом основании в СССР не имеет никакого значения для его правового статуса. Россия не приобрела и никогда не приобретет таким образом права собственности на него. Поэтому награбленные немцами, а затем вывезенные советскими властями культурные ценности являются и останутся польской собственностью. А Польша будет неизменно требовать их возвращения.

Найденные сокровища

Чтобы не быть голословным, стоит изложить историю нескольких из похищенных ценностей. В московских архивах хранятся документы и экспонаты, хранившиеся в Варшаве в музее Юзефа Пилсудского в Бельведере и в Институте им. Юзефа Пилсудского — например, документация Польской военной организации, польского социалистического движения, Польских Легионов, рукописи Пилсудского и его соратников. Эти коллекции были украдены немцами и вывезены на территорию оккупированного Рейхом Вольного города Данцига (Гданьска). А оттуда, уже после его присоединения к Польше в марте 1945 года, они попала в Советский Союз.

В крупнейшей российской библиотеке — Российской государственной библиотеке в Москве — хранится рукопись «Дневника путешествия на Восток» Юлиуша Словацкого, собственность варшавской Национальной библиотеки. В 2011 году его обнаружил в собраниях РГБ выдающийся историк польско-российских отношений в XIX веке профессор Генрик Глембоцкий. Польша официально обратилась к России с просьбой о возвращении этой великой рукописи, но, тем не менее, документ так и не был отдан. Самого же профессора Глембоцкого в Москве задержало ФСБ, после чего ему был запрещен въезд в Россию. И это несмотря на то, что он не нарушал законодательства, а свои исследования проводил, пользуясь помощью многих хорошо расположенных к нему российских ученых.

В свою очередь, во всемирно известном Государственном музее изобразительных искусств им. Пушкина хранится картина «Мадонна с Младенцем» кисти Лукаса Кранаха — собственность храма св. Николая в Глогуве, «изъятая» Красной Армией под расписку. У нас есть причины предполагать, что в этом же музее спрятана от публики бесценная польская нумизматическая коллекция из Мальборкского замка, содержащая более десяти тысяч монет с монетных дворов Королевства Польского, Герцогства Пруссии, государства тевтонского ордена и Силезии. Она была вывезена в Москву во второй половине 1945 году.

Мадонна с Младенцем, Лукас Кранах. Источник: dzielautracone.gov.pl

Это лишь некоторые из исторических и культурных ценностей, которые являются собственностью польского государства, организаций или частных лиц и про которые известно, что они находятся в России. Их общее количество намного больше, но российские учреждения вынуждены скрывать эти предметы от широкой общественности, зная, что правовых оснований для владения и экспонирования у них нет. В результате ими не может пользоваться никто — ни поляки, ни россияне.

Право и логика

За последние 20 лет Министерство культуры и национального наследия подало 20 заявлений о реституции в отношении тех ценностей, происхождение которых — из польских коллекций, либо из коллекций, права на которые Польша приобрела после распространения своего суверенитета на территории довоенной восточной Германии и Вольного города Гданьска — особенно хорошо задокументировано.

В ответ Россия либо отказывается признать польское право на эти ценности, ссылаясь, к примеру, на очевидно нелепую юридически позицию, что Гданьск во время войны был частью Германии (тогда как ни одна из великих держав, в том числе и Советский Союз после 1941 года, не признала решения Гитлера о включении города в состав Рейх!), либо прибегает к бюрократической обструкции, либо же требует соблюдения требований российского закона от 15 апреля 1998 года о культурных ценностях, перемещенных в СССР в результате Второй мировой войны.

Не касаясь вопроса, соответствует ли в целом данный документ международному праву, запрещающему разграбление произведений искусства в ходе военных действий, напомню, что Польша неоднократно указывала на то, что сами российские чиновники плохо знакомы с этим законом. Ведь он касается только т.н. компенсационной реституции, налагаемой на имущество противника, то есть Германии и ее союзников. Польша, по официальной позиции как СССР, так и России, была не союзником Германии, а членом антигитлеровской коалиции. Здесь речь идет даже не о праве, а о логике. Нельзя наложить компенсационную реституцию на имущество собственного союзника, жертвы агрессии.

Это прямо следует из норм международного права: как действовавших в 1939-1945 годах, так и современных, в том числе, например, конвенции о защите культурных ценностей в случае вооруженного конфликта, подписанной вместе с исполнительным регламентом в Гааге 14 мая 1954 года. Ее сторонами являются и Республика Польша, и Российская Федерация. Эта конвенция однозначно утверждает, что подписавшие ее страны обязуются после окончания военных действий возвратить надлежащим властям находящиеся на их территории ценности, если они вывезены с нарушением принципов, установленных в протоколе. Такие ценности никогда не могут быть удержаны в качестве военных репараций.

И все-таки надежда

Итак, следует по-прежнему публично ставить принципиальный вопрос: по какому праву сокровища польской культуры до сего дня удерживаются в России? Для этого нет оснований ни в международном, ни в российском законодательстве. Нет также никаких препятствий к тому, чтобы Россия вернула украденные у Польши культурные ценности. Никаких — за исключением неправовой политики, проводимой вначале СССР, а затем его правопреемницей, Российской Федерацией.

Российские власти считают, что Советский Союз освободил, а не оккупировал Польшу. Не находится ли в явном противоречии с этим тезисом факт разграбления польских культурных ценностей и отказ их вернуть? Сегодня — в годовщину занятия Красной Армией оставленных немцами руин Варшавы — особенно стоит задуматься: можно ли с полной ответственностью говорить об освобождении Польши, когда Россия по-прежнему отказывает в освобождении из плена сокровищ ее национальной культуры?

И все-таки мы надеемся, что если не теперь, то в будущем — рано или поздно — Россия поймет простую истину: похищение произведений искусства на оккупированной территории союзника не дает права собственности на них. Надеемся, что ее власти отбросят большевистскую идею «освобождения от собственности» с опорой на лозунг «грабь награбленное» и, тем самым, вернутся в круг государств, соблюдающих священную для цивилизованных наций древнюю норму: невозможно приобрести никакие права права на собственность от субъекта, который сам никакими правами не обладал. Немцы, похищая памятники польской культуры, не стали их владельцами. Поэтому и Советский Союз не мог «приобрести» у немцев такое право на них.

Перевод Владимира Окуня

Close