17 сентября 1939. Этот день срывает маски

Close

Евгений Климакин: Что произошло 17 сентября 1939 года?

Никита Петров: СССР подло напал на Польшу. Чтобы лучше понять это событие, необходимо назвать еще одну дату — 23 августа 1939. В этот день Советский Союз и Германия подписали соглашение, разделившее сферы влияния в сопредельных странах. Все, что находилось между Рейхом и СССР, было поделено. Этот пакт и развязал Вторую мировую войну. Гитлер начал агрессию 1 сентября, напав на Польшу. Сталин ввел войска 17 сентября.

ЕК: Как начиналось советское вторжение?

НП: Красная армия перешла польскую границу. Гитлер и Сталин решили покончить с этой страной. Все было спланировано, заранее оговорено. Гитлер, кстати, всячески пытался ускорить советскую агрессию. После 1 сентября его дипломаты слали в Кремль депеши с вопросами, почему Красная армия до сих пор не находится на территории Польши. Гитлер хотел, чтобы СССР быстрее сделал то, о чем они договорились.

ЕК: Польша не была готова к нападению с обеих сторон?

НП: Власти Польши не ожидали такой подлости, не ожидали, что Сталин нанесет удар. Именно поэтому не было должного сопротивление. Официально СССР говорил, что Красная армия идет в Польшу спасать «братьев».

Советское вторжение в Польшу, 17 сентября 1939. Источник: wikimedia.org

ЕК: Что тогда писали газеты?

НП: В общесоюзной печати писали, что СССР пришел на помощь западным украинцам и западным белорусам — братьям, угнетаемым польскими панами, а также спасает польских трудящихся от капиталистов. Если же мы возьмем газеты военных округов, то поймем, что события осени 1939 года подаются там как настоящая война против «белопанской» Польши. В одной, например, есть очерк «Ночной бой» — текст о том, как штык и приклад делают в Польше свое дело. Такие публикации не оставляли сомнений в том, что СССР начал войну против соседнего государства.

ЕК: Что еще указывало на начало агрессии?

НП: Например, в Киеве в октябре-ноябре 1939 года (уже после того как Польша была захвачена) устроили выставку трофейного вооружения. Публика приходила и потешалась, рассматривая, например, пушку, которая оставалась в Польше еще с царских времен. Это все преподносилось как военный успех СССР.

ЕК: Советские военные, пересекая польскую границу, понимали, в чем они участвуют?

НП: Простые солдаты были одурманены пропагандой, многие искренне считали, что идут на помощь братским народам. Высшие чины были в военном угаре. Василий Чуйков, который впоследствии стал маршалом СССР, например, говорил, что необходимо не останавливаться, издать директиву «Даешь Варшаву, даешь Берлин» — но это было пресечено.

ЕК: Почему?

НП: Сталин не хотел ссориться с Гитлером. Он тогда лично дал телеграмму, что «Чуйкову надо сделать надрание» — то есть «надрать зад». Сталин надеялся, что будет долго идти война между Францией, Великобританией и Германией, а он потом воспользуется слабостью этих держав. Его расчет не оправдался: Гитлер действовал быстро, он оказался слишком силен. Когда Рейх разгромил Францию, это произвело на Сталина очень тяжелое впечатление. Он понял, что остался в Европе один на один с Гитлером.

ЕК: Почему Сталин атаковал Польшу позже, чем Гитлер?

НП: Из-за опасения, что его виновность будет очевидна, если СССР выступит одновременно с Гитлером. Ему надо было сделать вид, что мы вошли туда, поскольку польского государства уже и нет. Конечно, разговоры о том, что 17 сентября не существовало польского правительства — абсурд и неправда: оно было, его признавали другие государства. Тем не менее, Сталин утверждал, что там нет никакой власти. Этот трюк Гитлеру не понравился, но, когда Красная Армия перешла польскую границу, войска Рейха отошли на предусмотренную пактом территорию — например, отдали Львов. Кстати, накануне 17 сентября между Москвой и Берлином состоялась очень интересная переписка. Львов был занят немцами, и Сталин высказывал опасения, уйдут ли германские военные с территории, которая должна принадлежать СССР. Гитлер его успокоил, написав, что он получит все согласно договоренностям.

Дворец Браницких в Белостоке украшен портретом Иосифа Сталина, сентябрь 1939. Источник: Институт национальной памяти Польши

ЕК: В равной ли степени Сталин и Гитлер несут ответственность за начало войны?

НП: Я считаю, что в равной. Пакт Молотова-Риббентропа стал спусковым крючком для начала войны. Благодаря соглашению с СССР Гитлер приобрел в этой кампании союзника. Не вообще, а именно на этом этапе. Сталин стал для Гитлера партнером с похожими интересами. Могла ли Франция или Великобритания предложить Сталину кусок Польши? Конечно нет. А Гитлер предложил. Не будь договоренности о разделе сфер влияния, не было бы войны в том виде, в котором она началась.

ЕК: Какие цели были у Сталина?

НП: Он хотел захватить другие страны и распространить коммунистическую идеологию. Сталин, как ему казалось, воспользовался тогда счастливым случаем. Ему неловко было уговаривать Гитлера поделить территорию других государств. Но когда Германия проявила инициативу, когда Риббентроп захотел попасть на прием в Кремль, Сталин понял, что его время настало. Что это и есть то желанное яблоко, которое созрело и падает ему прямо в руки. Другое дело, что яблоко оказалось с червоточиной. Соседство с Рейхом обернулось для СССР трагедией и страшными потерями. Военные события 1941 года отчасти объясняются секретными протоколами 1939 года и сговором с Гитлером.

Советские солдаты ведут колонну польских военнопленных, сентябрь 1939. Источник: Институт национальной памяти Польши

ЕК: От некоторых российских политиков сегодня можно услышать, что Польша виновата в начале Второй мировой войны.

НП: Удобнее всего ведь свалить вину на жертву агрессии. Это довольно-таки распространенная логика преступника. Правда в том, что войну начали Германия и СССР. Ни у кого нет права обрушить суверенитет независимого государства только потому, что мы так хотим. Какие бы ни были польские прегрешения, они никак не оправдывают того, что Германия и СССР сделали с этой страной.

ЕК: Почему Россия не дает честной оценки событиям 17 сентября?

НП: Потому что для властей России имперскость сильнее международного права. Захватить то, что, по мнению Кремля, ему принадлежит, кажется гораздо важнее, нежели соблюдение международных правил.

Сегодня Россия делает то же, что делала Германия в 1939 году. Выкручивает руки соседям, предъявляет ультиматумы, вводит войска. По методам, идеологии, объяснениям Россия сегодня — это реинкарнация Третьего Рейха. Гитлер накануне войны говорил, что надо собирать немецкий народ, немецкие земли, что немцы — это самая разделенная нация. Несколько лет назад Путин сказал, что русские — это самая разделенная нация в мире. Если к этому добавить его высказывания о том, что распад СССР — это крупнейшая геополитическая катастрофа века, то весь набор реваншистских идей для оправдания агрессивных войн у нас уже есть. События 17 сентября 1939 года сорвали маски с тех, кто управлял СССР в прошлом веке. Эта дата срывает маски и с нынешних российских идеологов и политиков.

ЕК: Довольно-таки страшные параллели.

НП: Коллективный Запад не сделал выводов из шагов, которые Россия предпринимает с начала века. Отказ от вывода российских войск из Приднестровья: надо было обратить на это внимание, но все махнули рукой. Потом было мюнхенское выступление Владимира Путина в 2007 году, на котором он дал понять, что Россия хочет себя вести не так, как от нее ожидают. Когда в 2008 случилась российская агрессия против Грузии, Западу надо было бить тревогу. Конечно, тогда велись консультации, переговоры, но российские войска так и не вернулись в то место, где они находились до августа 2008. Потом началась агрессия против Украины. Дальше может быть хуже.

ЕК: В этом году Польша не пригласила президента России на мероприятия по случаю годовщины начала войны.

НП: Правильно. Россиянам обидно, что нас не пригласили? Обидно! Заслужили ли мы это? Заслужили! Потому что наша страна не только не извлекла уроки из 1939 года, но и продолжает проводить агрессивную политику сегодня. Мы стали государством-изгоем, нарушителем международного права. После начала Второй мировой власти СССР сказали гражданам, что они избежали войны и они обрадовались. Мол, все в Европе воюют, а у нас — мир. «СССР — это огромный материк мира», говорила тогда пропаганда. Люди не осознавали, что детонатор катастрофы уже заложен, механизм войны запущен, а миллионы людей обречены на смерть. Спустя 80 лет многие опять радуются, что где-то идут войны, а у нас нет, не желая понимать, какова роль России в происходящем. Это очень печально.

Close