Ее называют одной из самых зловещих книг в истории человечества. Спустя 70 лет после смерти Адольфа Гитлера любой желающий может легально напечатать его двухтомник. В 2016 году мир увидело немецкое критическое издание, а пять лет спустя книга, дополненная научными комментариями, впервые была издана в Польше. Ее выход вызвал бурную реакцию. Например, Общество имени Яна Карского заявило, что издание оскорбляет память жертв Холокоста. В научной среде было много положительных оценок. Беседуем с профессором гуманитарных наук Эугениушем Цезарием Крулем, который работал над текстом три года.
Евгений Приходько: На ваше издание отреагировали бурно, и не только в Польше. Например, официальный представитель МИД России Мария Захарова заявила, что Польша, издавая такие книги, как «Майн кампф», фальсифицирует историю. Вы были готовы к такому развитию событий?
Эугениуш Цезарий Круль: Я готовился к предметной дискуссии, но меня удивила попытка упрощения проблем, связанных с «Майн кампф», и пропагандистская кампания, которая фальсифицирует некоторые вещи. Кроме выступления Марии Захаровой был сюжет на российском телеканале «Звезда», Канал принадлежит медиагруппе «Звезда», которую курирует Министерство обороны Российской Федерации. где смешали всё — от издания «Майн кампф» в Польше и латвийских добровольческих батальонов ваффен-СС до шествия сторонников Муссолини в итальянском городе Предаппио и современных неонацистов в Германии. Факт научного издания книги Гитлера также должен был подтверждать тезис, что в Центрально-Восточной и Западной Европе растут неонацистские настроения. Российское телевидение создало смесь из лжи, полуправды и правды, которая у среднестатического зрителя должна создавать черно-белое впечатление, где черное — рост неонацистских тенденций, а белое — российские СМИ, которые об этом предупреждают.
ЕП: В этом сюжете говорится, что ваше критическое издание вышло ко Дню памяти жертв Холокоста и его можно купить в ста метрах от бывшего Варшавского гетто. Зачем вы дали телеканалу «Звезда» интервью, которое потом подогнали под пропагандистские тезисы?
ЭК: Я допускал возможность фальсификации моих слов, но был удивлен масштабом лжи — как о книге, так и о европейских неонацистских тенденциях. Посмотрев сюжет, я почувствовал себя человеком, поддерживающим нацизм. Но книга служит как раз обратным целям! Признаюсь, у меня была надежда, что мой комментарий так не исковеркают. Журналистка уверяла, что она сделает все возможное, чтобы сюжет был объективным. Если бы я отказался давать интервью, сюжет вышел бы вообще без моих слов о том, что это издание направлено против тоталитарных режимов.
ЕП: Откуда эта волна возмущения? Ведь сегодня каждый желающий за минуту может найти и скачать из интернета книгу Гитлера.
ЭК: Годами все делали вид, что этих пиратских изданий не существует, что, раз это нелегально, не стоит уделять этому внимания. А вот если книгу Адольфа Гитлера напечатало издательство, еще и с критическими комментариями и обширным научным аппаратом, тогда возникает повод для полемики. И это правильно, так должно было быть. Должны начаться поиски ответа на фундаментальные вопросы — чему нас учит эта книга, какие выводы мы должны сделать? Но вместо предметной дискуссии началась пропагандистская кампания и потоки возмущений.
ЕП: Насколько большая команда работала над польским критическим изданием?
Обложка польского критического издания «Майн кампф».Источник: пресс-материалы
ЭК: Эта команда состояла из одного человека — меня, но я пользовался немецким двухтомным критическим изданием, которое было полезным источником информации и вдохновения. Я считаю это совместной работой с теми 150 историками, которые трудились в Германии, и с моей женой, которая помогала мне с редактурой.
Изначально было задумано, что я просто переведу на польский немецкий критический комментарий, но в итоге мы с издательством Bellona отказались от этих планов. Немецкое издание образцовое, но, принимая во внимание его объем и скрупулезное отношение ко всем деталям, оно было бы трудным для восприятия в Польше. Рано или поздно польское критическое издание должно было выйти, так же как и немецкое 2016 года, так же как и итальянское 2017 года. Давно пора снять с «Майн кампф» ярлык запретного плода и демифологизировать эту книгу, показав ее корни, а что еще более важно — ее последствия.
ЕП: Для кого предназначено польское издание?
ЭК: Как для профессиональных историков, так и просто для любого желающего. У польского издания есть некоторые элементы научного аппарата — большое вступление, около двух тысяч сносок и библиография. Но вступление я написал популярным языком, а не сухим научным, который может отпугивать читателя. То же самое касается сносок. Я старался сохранить научную строгость, но и при этом сделать так, чтобы эта книга была доступна всем, кто интересуется историей ХХ века.
ЕП: Насколько хорошо Гитлер владел письмом?
ЭК: Текст Гитлера сложный и хаотичный. Писатель из него так себе. При переводе я старался максимально точно передать оригинальный стиль, не делать его легче для восприятия.
ЕП: Вы неоднократно говорили, что «Майн кампф» — это книга о том, как разрушить демократическое государство. Универсальны ли шаги, которые предпринял Гитлер для демонтажа Веймарской республики?
ЭК: У этих шагов была своя немецкая специфика, которая зависела от внешней и внутренней ситуации. Из-за экономического кризиса среднестатистический немец оказался перед угрозой безработицы — она была массовой. Он начинает жадно искать того, кто поможет ему поверить в завтрашний день. С использованием пропаганды и террора национал-социалисты переубеждают такого немца, что именно они в состоянии дать ему безопасность.
ЕП: Какая была внутриполитическая ситуация?
ЭК: Коммунисты и социал-демократы вместо сопротивления национал-социализму, сражались между собой. С другой стороны, в Партии католического Центра и в среде национал-консерваторов было распространено ошибочное представление, что им удастся использовать Гитлера в своих целях — для борьбы с коммунистами и социал-демократами. Они считали: «Пусть Гитлер берет власть, мы будем за кулисами дергать за веревочки». Гитлер же после прихода к власти несколькими указами полностью уничтожил политическую систему Веймарской республики, а партии были обречены на самороспуск, преследование и запрет. «Майн кампф» оказался сценарием по уничтожению Веймарской республики, инструкцией — как сделать подкоп в ее демократической системе, как поставить Германию на грань катастрофы.
ЕП: Насколько Гитлеру удалось реализовать то, что он написал в «Майн кампф»?
ЭК: Основные пункты, касающиеся внутренней и внешней политики, к сожалению, были реализованы с масштабными трагическими последствиями. Первый пункт касается еврейского вопроса. В своей книге Гитлер пишет, что евреи угрожают не только немцам, но и всему миру, утверждает, что существует некий мировой заговор людей неправильной расы. Считал, что их нужно изолировать и уничтожить. Хотя проект массового уничтожения евреев был сформулирован в 1941, начало этой программы видно именно в «Майн кампф», там замаскирован план Холокоста.
ЕП: Какой второй пункт?
ЭК: Концепция фолкистского государства, что часто ошибочно переводят на другие языки как национальное или народное государство. Фолкистское движение Völkische Bewegung — разновидность немецкого национализма, имеющая антикоммунистический, антиеврейский, антипарламентский, антилиберальный характер. Это из него вырос национал-социализм.
Заметка в газете Völkischer Beobachter: «Книга дня: "Майн кампф" Адольфа Гитлера», 31 января 1933. Источник: пресс-материалыДаже главный печатный орган нацистов назывался Völkischer Beobachter («Фолкисткий обозреватель»). Фолкистское государство — это тоталитарный режим, и в «Майн кампф» он описывается в деталях. Гитлер уделяет внимание даже тому, как нужно воспитывать молодых немцев, как должна выглядеть школа в фолкистском государстве.
Третий пункт — концепция Lebensraum, то есть завоевание жизненного пространства на Востоке — речь идет о России и примыкающих к ней подчиненных странах. Что правда, не до конца ясно, какие именно государства Гитлер имел в виду. Польшу и балтийские страны? В 1920-е они граничили с Россией, но не подчинялись ей. Украину и Беларусь? Они не были граничащими, а входили в состав Советского Союза. Также возникает вопрос — а как идти на этот Восток? Сначала завоевать Польшу и пойти дальше? Либо создать с ней союз? Гитлер пробовал склонить поляков к общему походу, но поляки не согласились.
Когда смотришь на это все, возникает еще один вопрос — почему люди, принадлежащие к политическим и интеллектуальным элитам, не предвидели, что произойдет, если Гитлер придет к власти? Это одна из важных проблем, которая сейчас может быть поводом для дискуссии.
ЕП: Бывшей узник немецких концлагерей Мариан Турский как-то сказал, что война начинается с безразличия. Можно ли сказать, что ко Второй мировой привело, в том числе, безразличие западных демократий к «Майн кампф»?
ЭК: Политики во Франции, Великобритании и США читали «Майн кампф» в начале 1930-х и относились к тому, что написал Гитлер, снисходительно.
ЕП: Почему?
ЭК: Гитлер писал эту книгу в тюрьме, он был озлоблен после неудачного путча. В 1923 году в Мюнхене Гитлер предпринял попытку государственного переворота, известную под названием Пивной путч. В 1924 году его судили и он провел 9 месяцев в тюрьме в городе Ландсберг. Плюс ко всему этому происходила еще и оккупация Рурской области французско-бельгийскими войсками. С 1923 по 1925 год Франция и Бельгия оккупировали часть Рурской области в ответ на невыполнения Германией репарационных выплат. Западные лидеры наивно считали, что если Гитлер придет к власти, он начнет учитывать реальную политическую ситуацию и станет цивилизованным. Запад терпеливо ждал. Ждал, когда Гитлер воевал с врагами с левой стороны. Ждал, когда он воевал с врагами с правой стороны. Лидеры считали, что он все еще партнер для дискуссий, но Гитлер не хотел искать компромисс. Ему уступали в надежде, что он успокоится.
Гитлеру дали палец, но он откусил руку. В один момент все начало развиваться так быстро, что защитные механизмы против экспансии национал-социализма оказались очень слабыми. Запад в те годы все еще был под впечатлением от Первой мировой, поэтому не предпринимал решительные шаги, опасаясь новой войны. Политика appeasement, Политика умиротворения, которая основывалась на разрешении конфликтов посредством переговоров и компромиссов. которую проводили Великобритания и Франция, оказалась близорукой. Не только в Германии, но и в остальной Европе элиты себя скомпрометировали. Немецкие историки сейчас часто называют «Майн кампф» книгой позора.
ЕП: А как «Майн кампф» воспринимали в СССР?
ЭК: Для простых граждан СССР эта книга не существовала. «Майн кампф» был только для внутреннего пользования власти. На русский книгу перевел Григорий Зиновьев в 1933 году. Знаю, что один из экземпляров находится в архивах председателя Президиума Верховного Совета СССР Михаила Калинина.
ЕП: Читал ли ее Сталин?
ЭК: Безусловно! Сталин читал «Мою борьбу» и, следуя своей привычке, делал заметки на полях. Советский вождь брал книгу в руки перед подписанием пакта Молотова — Риббентропа. Вероятно, он тоже обманывался, что это всего лишь исторический труд, а то, что написано о Lebensraum, уже не актуально. Экземпляр Сталина, скорее всего, хранится в президентском архиве и недоступен для посторонних глаз. Я считаю, что российским историкам стоит попытаться сделать критическое издание «Майн кампф». Хотелось бы, чтобы сталинский экземпляр когда-то был обнародован.
ЕП: Почему Гитлер в своей книге уделяет Польше, в отличие от России, так мало внимания?
ЭК: Это связано с тем, что Гитлер мало знал о Польше и не придавал ей большого значения. Ясной концепции на этот счет у него не было. Роль Варшавы была определена позднее — в 1930-х годах, когда у Гитлера появилась идея сделать ее своим младшим партнером, как, например, Словакию во время Второй мировой. Гитлер проявлял некоторое уважение к Юзефу Пилсудскому, так как тот остановил наступление большевиков. С другой стороны, он помнил его предательство 1917 года, когда Пилсудский запретил польским солдатам приносить клятву верности Центральным державам. Это сдерживало фюрера перед созданием польского легиона во время Второй мировой, хотя вермахт уговаривал его принять такое решение. Он опасался, что поляки не будут ему верны.
ЕП: Что в Польше говорилось о книге?
ЭК: Официального перевода для широкой публики не было, был ли «Майн кампф» переведен и издан для внутреннего пользования власти точно не известно. Проскакивала информация об издании книги для высших офицеров Войска Польского и о том, что один из экземпляров хранится в Национальной библиотеке имени Оссолинских во Вроцлаве. Это не подтвердилось. Уже после выхода нашего критического издания мне сообщили, что польский «Майн кампф» стоит искать в Лодзи.
ЕП: Юзеф Пилсудский и Юзеф Бек, скорее всего, ее не читали?
ЭК: Нет никакой информации на этот счет. Известно лишь, что один из известных пилсудчиков Казимеж Свитальский прочитал «Майн кампф» и сделал заметки, но их нельзя назвать анализом текста. После подписания в 1934 году договора о ненападении между Польшей и Германией недоразумения между Берлином и Варшавой старались сглаживать. О книге Гитлера если и говорилось, то в нейтральном ключе. До 1934 года она не продавалась, но потом запрет сняли. «Майн кампф» на языке оригинала можно было свободно купить, что и делали представители немецких кругов в Польше.
ЕП: Как в Германии пропаганда помогала в продвижении книги?
ЭК: До прихода Гитлера к власти книга продавалась неплохо, но не так, как он этого хотел. В 1929 году в Германии было куплено 23 тысячи экземпляров первого тома и 13 тысяч второго. Уже в 1932 году продали 230 тысяч книг. Тогда появились критические голоса о ее содержании, но после 1933 все утихло. «Майн кампф» стал новой немецкой библией. Текстом, который критически не обсуждается. Его только знают и цитируют. С 1936 книгу Гитлера дарили всем молодоженам. Немцы держали ее дома как доказательство верности государству и лидеру.
«Майн кампф», издание 1939 года, архив Государственного музея Штуттгоф. Фото: Евгений ПриходькоЕП: Каким был тираж?
ЭК: В 1945 году тираж «Майн кампф» в Германии достиг около 12 500 000 экземпляров. В межвоенное двадцатилетие «Майн кампф» перевели более чем на 40 языков мира, среди которых много азиатских. Общее количество — приблизительно несколько сотен тысяч экземпляров. После Второй мировой суммарный тираж составил миллионы экземпляров, но точных данных нет. Критических изданий, как известно, только три — немецкое 2016 года, итальянское 2017 года и мое, польское, 2021 года.
ЕП: Пропагандистские методы Третьего рейха универсальны? Они используются в наше время?
ЭК: Существует определенный набор пропагандистских техник, которые развивались со времен Наполеона. Это он первым сказал, что для влияния на разные общественные группы нужно что-то упростить и повторять по кругу. Этому правилу, которое работает и сейчас, был верен Адольф Гитлер. Пропагандистские методы, которые особо развились в начале ХХ века, сегодня можно увидеть не только в политике, но и в обычной рекламе. Современный образ пропаганды — это симбиоз традиционных методов и медийное совершенство СМИ.
ЕП: Считаете ли вы, что запрет на выпуск «Майн кампф» после войны был ошибкой?
ЭК: И да, и нет. Можно допустить, что в конце 1940-х «Майн кампф» мог вселить веру в тех, кто все еще верил в лозунги национал-социализма. Тогда, в 1940-1950-х, не было настолько обширных исследований, как сегодня, и поэтому не было возможности издать книгу с подобающиим научным комментарием. Кроме того, после Второй мировой союзники и немецкие власти строили новое сообщество, что привело к созданию Европейского союза. Германия была разоружена, лишена части территорий, [ФРГ] стала демократической и быстро вернулась к международному сотрудничеству, а в 1950-х уже стала членом НАТО. Им казалось, что это правильный путь, но они решили умалчивать о самых страшных страницах истории Третьего рейха.
Так продолжалось до тех пор, пока не выросли дети и внуки тех, кто шел строить Lebensraum на Восток. Они начали спрашивать у своих дедушек — а что ты делал во время войны? В конце 1960-х начинаются попытки поиска ответов на эти сложные вопросы. Вот тогда можно было издать научную критику «Майн кампф» и организовать дискуссию не только в Германии, но в других странах мира. Но были опасения, что полемика вокруг «Майн кампф» принесет больше вреда, чем пользы — она могла привести к новым конфликтам, помешать созданию новых сообществ внутри Европы. Решили сделать вид, что «Майн кампф» нет. Только спустя 70 лет после войны вышли критические издания и началась дискуссия. Мы наконец-то начали задавать важные вопросы: чему нас и будущее поколения может научить эта книга.
