На жителей Варшавы много лет наводил ужас своим видом комплекс зданий на ул. Собеского неподалеку от советского посольства , который в народе называли «Шпионово» (польск. „Szpiegowo”). Советское, а затем и российское диппредставительство пользовалось им без всякого договора. Только в 2022 году варшавские власти вернули его под свой контроль.
В «Шпионово» жили дипломаты , но поляки не без оснований считали каждого из них шпионом. Ибо зависимость Польши от советских спецслужб была огромной. По мнению некоторых историков, говорить о польских спецслужбах до обретения независимости в 1989 году вообще не имеет смысла — в лучшем случае можно рассматривать ПНРовские. Правда , это определение тоже неточное, поскольку название ПНР появилось лишь в конституции 1952 года, а тесные связи между советским НКВД и польским Министерством общественной безопасности длились к тому времени уже много лет.
Комплекс зданий на ул. Собеского , 100 в Варшаве. Источник: ВикипедияКузница кадров
Именно советские специалисты заложили основы польского коммунистического аппарата госбезопасности. Еще в начале Второй мировой войны , в сентябре 1940 года, то есть через год после захвата Красной армией восточных земель Польши , НКВД организовал в Смоленске так называемую александровскую школу. В ней учили будущих польских гэбэшников. Для обучения была отобрана группа из двухсот польских граждан (польской, белорусской, украинской и еврейской национальности). Длившиеся несколько месяцев курсы закончили многие из видных функционеров — в частности, Конрад Светлик, Юзеф Чапский , Мечислав Мочар.
В конце войны главной кузницей кадров польской госбезопасности стала школа в Куйбышеве. Занятия велись по-русски , только новости из Польши излагались на родном языке курсантов. Их учили, что коронное доказательство вины — это признание обвиняемого. Отсюда послевоенные методы работы, заключавшиеся в пытках и избиении узников, — ведь пытки неизбежно вели к признанию в преступлениях, даже в тех, которые не были совершены.
После войны выпускники куйбышевских курсов заняли руководящие должности в Управлении безопасности. Важно , что основой польской госбезопасности стали именно люди, вышколенные на территории Советского Союза, а не деятели Польской рабочей партии или коммунистического антигитлеровского подполья. После войны в новых польских коммунистических спецслужбах ведущую роль стала играть система советских советников. НКВД присылал своих офицеров, чтобы те контролировали поляков.
Символом этой зависимости стал генерал НКВД Иван Серов. Разумеется , все основные политические решения принимал Сталин , но в ключевой период конца Второй мировой войны сталинскую политику в Польше претворял в жизнь этот офицер НКВД.
С 1944 года генерал Серов отвечал за «укрепление связей» между СССР и Польшей. Юзеф Святло , один из самых информированных сотрудников Управления безопасности, который в декабре 1953 года бежал на Запад, рассказывал впоследствии в эфире «Радио Свобода»:
Серов не занимался военными операциями. Его задачей была политическая организация страны в тылу , то есть, попросту говоря, создание условий, чтобы навязать Польше коммунистическую систему. Не забывайте, что в те времена ПРП была немногочисленной политической группировкой, а старых недобитых членов Коммунистической партии Польши срочно свозили в страну со всего мира. У Берута еще не было разветвленного аппарата госбезопасности, и он чувствовал себя очень неуверенно на своем посту председателя Государственного национального совета, среди враждебного ему общества.
Коммунистическому режиму не хватало людей и техники. Все это предоставлял генерал Иванов-Серов, начальник единственной на тот момент организованной политической силы, реально располагавший техническими средствами на территории, освобожденной от немцев. Однако на самом деле Серов давал намного больше. Он обеспечивал беспомощную группку Берута планом действий на многих участках, в частности, на участке религиозном.
Этот рассказ ясно показывает , что польские коммунисты опирались на советские спецслужбы, а не на польское общество. Генерал Серов вместе с несколькими сотнями советников из СССР создавали и контролировали польскую госбезопасность: систему центрального министерства общественной безопасности и управлений безопасности на местах — по образцу НКВД.
В марте 1945 года Иван Серов был официально назначен главным советником НКВД при министерстве общественной безопасности Польши. В том же месяце произошло событие , которое стало символом полной зависимости послевоенной Польши от Советского Союза.
Именно Иван Серов — под псевдонимом «генерал Иванов» — руководил арестом шестнадцати лидеров Польского подпольного государства , людей, которые еще несколько месяцев назад возглавляли движение сопротивления в оккупированной немцами стране. Ключевых польских деятелей вывезли в Москву и осудили на так называемом процессе шестнадцати.
Процесс шестнадцати
Эта операция наглядно показала , как Советский Союз воспринимает послевоенную Польшу. Шестнадцать арестованных лидеров в годы войны занимали высшие посты в Польском подпольном государстве, это были политические наследники и продолжатели довоенной Польши. Всех их, в частности, Яна Станислава Янковского, представителя на территории Польши польского правительства в изгнании, Казимежа Пужака, председателя Совета национального единства, генерала Леопольда Окулицкого, главнокомандующего Армии Крайовой, советская сторона пригласила 27 марта на переговоры в Прушкув под Варшавой. Несмотря на данные полякам гарантии безопасности, их арестовал НКВД. В июне в Москве они были приговорены к разным срокам заключения.
Арест и вывоз в СССР лидеров польского подполья шокировали даже некоторых польских коммунистов. Один из них , впоследствии первый секретарь ЦК ПОРП Владислав Гомулка, считал, что «шестнадцатерых» надо было судить, но в Польше. Его возмущало, что это случилось в Советском Союзе.
Арест польских лидеров на территории Польши советскими спецслужбами стал явным знаком того , что для СССР польские коммунисты и их аппарат власти не имеют серьезного политического значения.
Генерал Иван Серов командовал также войсками НКВД , которые действовали в Польше до 1947 года и арестовали почти 50 тысяч человек.
Кроме того , офицеры НКВД были откомандированы на различные должности в польскую армию. Самые известные из них — Дмитрий Вознесенский, начальник Главного управления информации (т.е. контрразведки) Войска Польского, и Антон Скульбашевский, главный военный прокурор. Они несут ответственность за многие смертные приговоры, вынесенные польским офицерам, и за пытки в ходе абсурдных следствий, когда полякам предъявляли ложные обвинения в сотрудничестве с западными разведками.
В 1956 году , после смерти Болеслава Берута, связи Службы безопасности (наследницы Управления безопасности) с КГБ (наследником НКВД и министерства госбезопасности СССР) стали несколько более цивилизованными. Польские спецслужбы получили немного больше независимости, да и вообще политика польских властей стала более суверенной, что, разумеется, было связано с концом сталинизма в СССР. Во второй половине 50-х годов из Польши уехали наиболее одиозные советские советники.
Соглашение о сотрудничестве
Между 1955 и 1957 годами было подготовлено Соглашение о сотрудничестве органов безопасности СССР и ПНР. Этот документ определил принципы взаимодействия польских и советских разведок и контрразведок. В нем указаны общие цели , в частности, интерес к разведцентрам западных государств, к местам проживания нацменьшинств за пределами ПНР и СССР, к организациям, ведущим подрывную деятельность, одной из которых считалось, например, «Радио Свобода». Спецслужбы намеревались также совместно собирать информацию о западном атомном оружии, планировали отправлять за границу агентов и вербовать иностранцев.
Кроме того , советские спецслужбы занимались разведывательным обеспечением советских войск, размещенных в Польше. О том, как они были размещены, Советский Союз, несомненно, знал гораздо больше, чем польская сторона. По соглашению 1957 года, в Польше должно было находиться 39 мест дислокации Советской армии, однако спустя год Польско-советская смешанная комиссия насчитала их больше 70.
После подписания 12 января 1957 года упомянутого соглашения при польском руководстве министерства внутренних дел была создана советская группа связи КГБ , которая действовала вплоть до 1990 года. Что характерно, польской группы при советском министерстве не предусматривалось — это дает представление о зависимости одной стороны от другой.
Помимо этих официально утвержденных структур , советские спецслужбы пользовались в Польше услугами своей агентуры, внедренной в польские гражданские и военные спецслужбы, а также в партийный аппарат. Советская разведка постоянно опиралась на сеть неформальных контактов.
В 1961 году в Советском Союзе была создана польская группа «Висла» , действовавшая в Москве и в большинстве городов европейской части СССР. Совместно с КГБ она «проводила работу» с поляками, находившимися в Советском Союзе: с рабочими, туристами, студентами. Много лет спустя, в 1980-е, польские спецслужбы следили, не распространяют ли поляки на территории СССР идеи «Солидарности». Следующее соглашение было подписано 27 ноября 1971 года министром внутренних дел Францишеком Шляхцицем и председателем КГБ Юрием Андроповым. После этого группу «Висла» повысили до ранга оперативной группы МВД ПНР при КГБ СССР. Было создано также представительство КГБ СССР при МВД ПНР , именовавшееся группой «Нарев».
Вербовка
Советское представительство размещалось в здании на варшавской улице Сулковицкого , в пятистах метрах от советского посольства. Группой руководили офицеры в звании генерал-майора. В ее состав входили полтора десятка человек, работавших в штате посольства. Они поддерживали связь между советскими и польскими спецслужбами и вели агентурную деятельность.
Польские офицеры охотно «братались» с ними , рассчитывая на поддержку в продвижении по службе, а потом становились легкими источниками информации, которую можно было получить частным путем. Советские офицеры свободно чувствовали себя и в здании польского министерства внутренних дел. У них были пропуска, они входили без какого-либо контроля.
Кроме того , советские спецслужбы занимались довольно специфической вербовкой: устанавливали контакты с поляками «под иностранными флагами». Их сотрудники выдавали себя за граждан западных государств. Они хорошо знали английский язык и западные реалии, поскольку часто работали до этого в США или Великобритании.
В 1977 году , по инициативе КГБ, в результате соглашения между спецслужбами Болгарии, Венгрии, ГДР, Кубы, Монголии, Польши, СССР и Чехословакии, была создана Система объединенного учета данных о противнике (СОУД). С ее помощью информацию собирали в бумажном виде и в компьютерной базе данных. О системе известно не слишком много, но, судя по всему, в ней были данные некоторых польских оппозиционеров: Яцека Куроня, Кароля Модзелевского, Адама Михника, Збигнева Буяка. СОУД работал на компьютерах «Минск» гэдээровского производства. Однако из-за проблем с унификацией системы и программного обеспечения польская Служба безопасности не имела прямого доступа к данным, которые КГБ хранил в Москве.
Польские сотрудники госбезопасности долгое время продолжали получать образование в СССР. В 1972–1990 годах в учебных центрах КГБ и МВД прошли обучение около 600 сотрудников польского МВД.
Зависимость ПНРовских спецслужб от советских до сих пор создает определенную проблему — на первый взгляд незначительную , но, в сущности, очень серьезную. Польским историкам чрезвычайно трудно писать об истории ПНР без доступа к архивам КГБ. Как описывать судьбы даже самых известных польских коммунистов без ознакомления с советскими документами, которые могли бы пролить новый свет на их деятельность? Но российские архивы по-прежнему закрыты. Без доступа к ним знания о послевоенной истории Польши остаются неполными.
Перевод Никиты Кузнецова
