Мясо в ПНР обладало необычайной силой — оно способно было свергнуть власть. Болезненно убедился в этом глава польских коммунистов Владислав Гомулка. И получилось , в общем-то, справедливо — ведь он считал, что полякам не нужна ветчина, потому что щавелевый суп с яйцом ничуть не хуже.
В декабре 1970 года власти под его руководством решили повысить цены на продукты питания. Взбешенные судостроители вышли на улицы. Против них была брошена армия. Началась стрельба , в результате которой погибло более сорока человек.
Спустя несколько дней Гомулка подал в отставку. А еще через несколько месяцев новый первый секретарь , Эдвард Герек, отказался от повышения цен после забастовки лодзинских текстильщиц.
Повышение цен на мясо привело и к беспорядкам в Радоме в 1976 году. Вскоре после этого , когда в июле 1980 года поднялись цены в заводских столовых, грянула «Солидарность».
Мясо показывало в Народной Польше свою силу , а поляки были им по-своему одержимы. Известный польский писатель Казимеж Брандыс считал, что потребление ветчины стало в Польше своего рода актом свободы. Оно свидетельствовало о том, что человек, живущий в условиях режима, обладает сокровищем, недоступным для простых смертных, — и вовсе не из-за его цены, а из-за физического отсутствия. Мяса в магазинах просто не было. Зато были анекдоты на его тему. Например , человек заходит в магазин, снимает пальто и подает его продавцу. «Что вы делаете?!» — кричит продавец. «Ой , извините, — отвечает покупатель , окидывая взглядом пустые крюки. — Я думал , это гардероб».
В ПНР , как и в СССР, возник даже особый язык, связанный с дефицитными продуктами. За мясом нужно было «отстоять» очередь, его необходимо было «достать». Поляки говорили, что в магазин «выбросили мясо». При этом в польском языке этот оборот — «бросаться мясом» — использовался раньше только в переносном смысле и означал употребление нецензурных выражений. А когда ввели карточки на мясо , официально их назвали продуктовыми талонами — во избежание ассоциаций с военными временами, когда множество товаров выдавали централизованно и в ограниченном количестве.
Польский писатель-эмигрант Анджей Хцюк утверждал: «Государство , где постоянно возникает дефицит, где нужно выстаивать очереди, отнимающие время и энергию гражданина, государство, в котором приходится мошенничать и красть ради возможности жить достойно — это не нормальное государство». «Лунная земля», 1972.
Мясо было основным продуктом питания в ПНР — это отличало ее от довоенной Польши , где многим было не по карману ежедневно есть мясо.
Ветчина стала в Народной Польше символом богатства и достатка , особенно в деревне, где до войны ее видели нечасто. Власть отождествляла рост потребления мяса с ростом благосостояния.
ПНРовская кухня была жирной и не слишком разнообразной. Поэтому такая важная роль отводилась мясу. Молочных продуктов в магазинах было мало: какой-нибудь плавленый сырок , творог, несколько сортов сыра. Во времена Эдварда Герека повеяло современностью: появились йогурты.
Почему в магазинах не хватало мяса? Власти предлагали удивительное объяснение: мяса слишком мало , потому что люди слишком много едят.
Читать далее
Хиларий Минц , в сталинские годы вице-премьер и ответственный за экономику , говорил, например, о болезни роста. По его мнению, экономический рост в Народной Польше был таким стремительным, что иногда чего-нибудь не хватало. Владислав Гомулка тоже считал , что быстро растет покупательная способность общества, поэтому люди хотят есть больше мяса, которое вдобавок слишком дешевое.
Впрочем , была в этом некая правда, связанная с коммунистической экономикой — экономикой дефицита. Когда какой-нибудь дефицитный товар появлялся в магазине, люди часто покупали его про запас, что вело к постоянной его нехватке. Экономикой руководили сверху, никто не менял план в одночасье, если не хватало какого-то товара. Проще говоря, если человек видел в магазине ветчину, то покупал не несколько кусочков, как сегодня, а сразу килограмм, — потому что не знал, когда ему снова выпадет такая удача.
Кроме того , поляки обращали на стабильность цен больше внимания, чем на рыночное равновесие. Они предпочитали, чтобы каждый стоял в очереди за мясом, и не стремились к отсутствию очередей благодаря тому, что мясо будет дорогим, и его смогут позволять себе лишь немногие. Протесты вспыхивали из-за повышения цен, а не в связи с введением регламентации.
Мяса недоставало , потому что сельское хозяйство не было частным на сто процентов. Правда, крестьяне владели землей, но закупочные цены устанавливало государство.
Послевоенная коллективизация подкосила сельское хозяйство. Крестьяне отдавали землю в кооператив — иначе было нельзя , — а инвентарь уничтожали.
До 1949 года в Польше действовали карточки , но в этот год государство объявило операцию «Ж» — «животноводство». Оно поддерживало, оптимизировало, распределяло. Однако вскоре началась корейская война, и деньги понадобились на вооружение, а не на развитие животноводства.
Время от времени государство регулировало рынок мяса. В начале 50-х оно ввело обязательные поставки , продолжавшиеся вплоть до 70-х, до эпохи Эдварда Герека.
Ситуация в сельском хозяйстве немного улучшилась после 1956 года , когда бразды правления принял Владислав Гомулка, а тысячи производственных кооперативов распались.
На Западе начали закупать комбикорма. Власти придумали схему: импортировать комбикорма в качестве сырья , а затем продавать переработанный продукт, например, знаменитую консервированную ветчину в банках, «Polish ham», которая шла главным образом на английский и американский рынок. Разумеется, мясо экспортировали и в Советский Союз, а также обеспечивали им размещенные в Польше советские войска. В связи с этим возникла шутка:
— В чем заключается новый метод убоя?
— Подложить взрывчатку. Часть мяса летит на запад , часть на восток, а полякам кровь застилает глаза.
Однако вскоре оказалось , что Польша платит за комбикорма больше, чем зарабатывает на экспорте. В связи с этим их импорт ограничили, что дополнительно ударило по животноводству. В середине 60-х проблема с обеспеченностью мясом была уже очень заметна. Владислав Гомулка нашел из нее довольно своеобразный выход.
Кто виноват , что в мясных магазинах пустые полки? Растратчики — решил Гомулка.
И это не шутка , а официальное объяснение. Вопросом недостатка мяса должны были заняться милиция и суды. Вскоре была задержана группа лиц, работавших в государственной системе торговли мясом и бравших взятки от директоров магазинов за поставки более крупных партий товара.
Эта схема работала много лет и в масштабах страны большого значения не имела — просто одни магазины были обеспечены мясом лучше , а другие хуже. Однако она не вела к тому, что во всей Польше становилось больше или меньше мяса. Власти коммунистических стран никак не могли согласиться, что экономика не работает из-за ошибочных экономико-идеологических концепций. Ответственность всегда возлагалась на какого-нибудь врага.
Один из обвиняемых , Станислав Вавжецкий, в феврале 1965 года был приговорен к смертной казни. Он занимал пост директора Городского предприятия мясной торговли, а в вину ему вменялись взяточничество и растрата. Приговор привели в исполнение уже в марте. После 1956 года это был единственный смертный приговор по экономическому делу.
Тем не менее , сравнительная статистика потребления мяса способна вызвать удивление. В 1960 году, когда поляки жаловались на отсутствие мяса в магазинах, в среднем они потребляли в год 43 килограмма. А в 2010 году, когда прилавки магазинов ломились от мяса, годовое потребление среднего поляка составляло 67 килограммов. Это значительная, но вовсе не гигантская разница. Уже много лет потребление мяса в Польше падает в результате все более разнообразной диеты. Поэтому статистика создает некую иллюзию — в ПНР нехватка мяса вела к серьезным проблемам с заполнением стола, а сегодня на столе появилось множество других продуктов.
В 70-е годы в печати появилась реклама: «Ты уже увеличил потребление птицы?» Похоже , власти стремились к большему разнообразию рациона.
При этом в ПНР никогда не продвигали идею вегетарианства. Видимо , коммунисты не хотели предлагать людям питаться овощами, фруктами и рыбой, поскольку это означало бы признание экономического поражения. Правда, предлагались разного рода заменители. В сардельки, вареную и ливерную колбасу собирались добавлять сою. Однако производство так и не было запущено из-за отсутствия сои.
В заключение дадим еще один ответ на вопрос , почему в ПНР не хватало мяса. Шутка тех времен гласила: «Потому что скот не поспевает за развитием социализма».
Перевод Никиты Кузнецова
